Архимандрит Симеон (Холмогоров)
В годы богоборчества, гонений на веру и разрушения основ православной жизни Свято-Данилову монастырю было суждено сыграть важнейшую роль в истории Русской Православной Церкви. В суровых условиях тех лет его насельники сумели сохранить полноценную монашескую жизнь. Почти все вся брятия обители, укрепляемые силой Божией, претерпели гонения за имя Христово и сподобились мученических венцов. Не избежал этой участи и почитаемый даниловский старец архимандрит Симеон (Холмогоров).
Архимандрит Симеон (в миру Михаил Михайлович Холмогоров), родился 29 сентября (12 октября нов. ст.) 1874 года в г. Кунгуре Пермской губернии в семье священника. После окончания Духовной семинарии поступил в Казанскую духовную академию. Здесь началась дружба двух молодых людей Михаила Холмогорова (будущего архимандрита Симеона) и Александра Поздеевского (будущего архиепископа Феодора). Оба они были преданными духовными сыновьями и учениками старца Гавриила (Зырянова), наместника Седмиезерной Пустыни под Казанью.
Однажды старца посетили несколько друзей студентов, срдеди которых был и Михаил Холмогоров, которого старец словно не видел и не задал ему ни одного вопроса. А когда прщались и Михаил подошел под благословение последним, старец сказал ему: «А ты постригайся». Юноша ответил: «Благословите», — и они вышли. Друзья Михаила, ошеломленные словами старца, стали говорить: «Как ты мог ответить: „благословите“, ведь ты о монашестве даже и не говорил, ведь ты любишь общество, любишь пение светское, музыку, вечера, — от кого угодно, но от тебя нельзя было этого ожидать». Михаил совершенно спокойно ответил: «Ведь вы же не знаете, что у меня на сердце». Вскоре он принял постриг с именем святого Симеона Верхотурского.
В начале 1906 года указом Священного Синода отец Симеон был назначен на должность инспектора Тамбовской духовной семинарии, а затем — ректора, сменив на этом посту своего друга, архимандрита Феодора. Он мужественно продолжил антиреволюционную деятельность своего предшественника в семинарии, хотя неоднократно получал угрозы. Тамбов в те годы был одним из самых революционных городов России. В апреле 1907 года, семинаристы, захваченные бунтарскими настроениями, устроили покушение на архимандрита Симеона, в результате чего он был тяжело ранен в позвоночник и до конца жизни оставался прикованным к инвалидному креслу. Несколько лет отец Симеон жил при старце Гаврииле, своем духовном отце, в Псковской Спасо-Елеазаровой пустыни, и именно благодаря отцу Симеону, благодаря написанной им книге «Един от древних», мы так много знаем о жизни преподобного Гавриила Седмиезерного.
Первое время после ранения отец Симеон мог только лежать. Со временем его стали поднимать и сажать в кресло, возили в церковь, что было сопряжено с мучительными болями, которые не покидали его всю жизнь, но он терпел и никто не слышал от него никаких жалоб. Впоследствии один из насельников Данилова монастыря говорил, что братия так привыкли, что отец Симеон не двигается и никогда о своем состоянияи ничего не говорит, что считали его состояние вполне естественным.
Монахи аскетического устроения, архимандрит Феодор и архимандрит Симеон, почти никогда не рассказывали окружающим о себе, и неудививительно, что мало кто даже из близких им людей знал обстоятельста их жизни. Поэтому иногда возникали биографические неточности и даже легенды о них. Видя их братскую любовь, люди верили, что покушение совершалось на архимандрита Феодора, а отец Симеон, находившийся рядом, заслонил его собой и был ранен. Так думали даже многие близкие к ним люди.
Владыка Феодор никогда не оставлял попечения о своем друге. После смерти старца Гавриила он забрал отца Симеона в Сергиев Посад, где был в то время ректором Московской духовной академии. 1 мая 1917 года архиепископ Феодор был назначен настоятелем Свято-Данилова монастыря в Москве и отец Симеон последовал за ним.
В Даниловом монастыре отец Симеон жил в довольно большой келье, вход в которую был как раз против могилы Гоголя. Рядом всегда находился келейник — кроткий, молчаливый и любвиобильный отец Николай, бывший санитар больницы, в которой после ранения лежал отец Симеон. По воспоминаниям даниловских прихожан того времени, архимандрит Симеон пользовался всеобщей симпатией и уважением богомольцев. Однако в виду его состояния здоровья, духовных детей у него было немного — около пятнадцати человек. Некоторых он брал сам, но с благословения владыки Феодора. Иногда к нему приезжали его давнишние духовные чада, иногда бывшие духовные дети старца Гавриила, а иногда владыка Феодор к нему посылал. В этих случаях оставить себе или отказаться принимать посланного владыкой предоставлялось отцу Симеону
Свято-Данилов монастырь закрыли в 1930 году. Отцу Симеону пришлось ехать во Владимир, оттуда в Киржач. Вот как вспоминает об этом страшном времени его последний келейник послушник Михаил Карелин: «Однажды явились к нам сотрудники НКВД, произвели обыск, все перевернули, а нас всех увезли в тюрьму: батюшку о. Симеона, и меня. Нас с батюшкой посадили в одну камеру. Через сутки пришел служитель и велел мне собираться с вещами, сказав, что я больше сюда не вернусь.
Я оставлял о. Симеона одного, беспомощного. А батюшке и пошевелиться было трудно. Когда приходилось с большой осторожностью усаживать его, батюшка, бывало, скажет: „Тише, тише, такая боль, как если бы камни положили в нутро, и они трутся друг о друга“.
Поклонился ему в ножки (если только можно так сказать, потому что батюшка лежал): „Благословите, батюшка, простите“. Отец Симеон благословил меня и сказал: „Бог тебя простит. Ну вот, мы теперь навсегда расстаемся, больше не увидимся. Вот тебе мое последнее слово: я здесь в тюрьме умру, а ты вернешься и еще многое увидишь...“ Эти слова были пророческими».
Больной, беспомощный физически, но не сломленный духовно, архимандрит Симеон был осужден «как руководитель подпольной контрреволюционной организации церковников и монашества „Иноческое братство князя Даниила“». 9 сентября 1937 года он был расстрелян в Ивановской тюрьме.
